26 июня д. Шестихино

            С 7-го часу утра до 11-ти считали мы крестьян г-жи Смагиной да г-жи Красильноковой. Эти Имения самые скопическия… Не шутя страшились, пожалуй, оскопят и тебя.

            Приход попа, приезд мологского помещика Сухово-Кобылина[1] воспрепятствовали мне продолжить свою летопись[2]. Теперь, объехавши около, т. е. не около, а действительно 40 деревень, останавливаясь в каждой, со всею врожденною мне флегмою терпеливо толкуя с бабами и мужиками о «действительном населении» и в тоже время всматриваясь простодушно в каждый предмет, в каждую физиономию, ловя каждую лыку в строку, не евши со вчерашнего утра, я утомлен, утомлен…

            Но как-бы то ни было мне хочется хоть кратко набросать на бумагу все, что вертится в памяти, что возникает в уме…

            Прежде часть историческая.

            В Шестихине, как сказал я, долго я толковал с старостами и земским вотчин г-ж Смагиной и Красильниковой. Земский Красильниковой, ˂…˃[3] мужик молодой, лет 35, уклончивый до приторности, с недочетом зубов в верхнем переднем ряду, бледный-бледный, со взглядом вкрадчивым, простодушно-выведывающим, всячески старался говорить со мною «обиняками»… Надо было разыгрывать роль трудную – всеми способами убедить его в том, что мне, да и всем нам наплевать на всякую лядовщину, хлыстовщину, шалопутовщину и проч… А этому простодушному плуту, тоже, при всей осторожности невозможно было умолчать о некоторых фактах, другое же невольно срывалось у него с языка… Так речь зашла о деревне Тýварове, откуда (см. 18-е июня) имели происхождение 6 скопцов. Я как-будто ничего не знаю… и прехладнокровно задумываюсь над ревизскою сказкою и показанием Земского о числе жителей:

            – Да куда девались бабы?!.. Бабы у вас не ходят на заработки!… Эх, братец, посчитай-ка повернее… не может быть, чтобы убавилось 5, когда сам говоришь, что не умерло ни одной, неужели по билетам и замуж не выданы в другую деревню…

            – Ах-х, извините-съ – любимое его слово, а главное: манера говорить преинтересная, – а-х-м-а-х-м—и-х-и-х-звини-тесъ, – и брови, и глаза так простодушно вертятся и пронизывают вас… – да-х-м-съ, дасъ, изви-ни-те-съ, да… да… да… хм, хм, хм… они в дальнем краю…

            – Ах, чёрт с тобою, да сказал бы просто сосланы в Сибирь и только, мне ведь все равно, за что они не сосланы, – а нет их – и баста, экой ты какой, а еще смотришь таким фасонистым, таким дельцом, а и выходит ты сарафан, волосник, долог волос… правда – я засмеялся – ты не длинноволос…

            – А-хм-съ, по-ммм-илуйтесъ, и-х-х-и-х-зви-ните-съ, ваша-съ пра-хм-вда-съ, пон-н-н-н-имаюсъ, точно-съ их сослали за-хм-хм-хм-скопительство…

            – Да мне, братец и знать этого не нужно: сосланы и дело с концом, нет их на лицо – и баста!.. Ну, а теперь дальше: Старшина, Погорелки… – земский опять начал выпытывать меня глазами и хм-кать. Я терпеливо дожидался и всеми сравнениями старался объяснить ему: как должно считать «действительное население». Кое как добился я того, что он стал свободнее произносить слово: «скопец» – а я всегда говорил:

            – Да чёрт тебя знает, что это за слово! Я тебе говорю: крестьянин, мещанин, солдат, работник, – а ты мне чуть не в каждой деревне поминаешь каких то скопцов… да что это? Дворянин что ли?… вот смотри, купцы, мещане и проч… А скопцы? Это что по вашему: купец что ли? Барин ли?.. Я спрашиваю есть ли солдатки, а ты несешь свое… ну переведи же мне по русски…

            – Ах-х-хм, это «перевернутые»…

            – Чтооо?! – я встал и будто разсердился – да станешь ли ты говорить мне по русски, я твоего мордовского языка не понимаю: ну, что такое перевернутый? Вверх ногами что ли они ходят…

            – Ах-х-х-хм, ито-съ извините-съ, ваша правда, пон-н-н-имаю-съ!.. Это-съ-х-х-хм-с вырезанными яйцами…

            – Что за чепуху ты говоришь?! – я сел – как вырезаны яйца? как яйца? так это жеребцы кладеные, а не люди? Мне не нужно здесь есть ли, были ли у вас лошади, а ты мне говори о людях…

            – Тэк-съ, ваша-съ правда – х-х-хм, извините-съ, та-хм-ксъ, понимммаюсъ, это люди-съ…

            – Как люди?! – воскликнул я – ты с ума сошел, или ты пьян… Торопов! Поди сюда, ты больше меня знаешь, что он врет… – земский так и пронизывал меня глазами. Торопов подтвердил показание Земского, что «скопцы, так сказать-съ, так сказать-съ, В. Вбл., муды-съ…». Я так и покатился со смеху:

            – Ай-ай-ай! Вот дурачье то, так дурачье!.. – я смеялся так долго, как достало уменья, а потом, сквозь смех спросил – Да ты, братец, тоже без яиц?…ха! ха! ха!… – земский просто прожигал меня своим взглядом… – ха-ха-ха! ах дурачье! ах дурачье! Ну, что же после этого как не назвать дураками этаких людей .. а много у вас их?..

            – Н-н-нет-съ, помилуйте-съ, ваша-съ правввда-изви-хм-ните-съ, ведь это только так-съ… а то ведь… они-съ-свидетельствованы…

            Однако я слишком пустился в подробности. Дело в том, что ловя каждое слово, я наконец пришел к убеждению, что в этой сторне, по границе Мологского уезда, по берегам речки Сутки, живут везде последователи дикаго ученья…

            Любопытно между прочим такое показание Земскаго, показание темное, неясное, но наводящее на подозрение: я спрашивал есть ли люди пришлые из других губерний, или уездов, или деревень. Земский сказал нет, а староста заметил ему:

            – А в Погорелке-то? – земский словно кнутом ударил взглядом на старосту, а ко мне со всеми ужимками обратился и говорил:

            – Хм-хм-помилуйте-съ – это-съ считать нечего – он ошибается-съ… это-там-съ…

            – Да как так? Да что ты словно боишься? Ну, беглые что ли – так я не становой, не исправник, вязать их не буду, – или опять как их… ну, как ты их называешь? Скобы, скопцы…

            – Ах, нет, помилуйте-съ-хм-съ-им-съ – Это там-съ, только на ночь приходят вот отсюда-съ… Они здешнее, а так приходят на ночь…

            – Ну черт с ними! Ну, что они только скажите мне 2, 3, 4, здесь или там: этого мне, говорю, не нужно знать зачем и кто куда ходит, ну, блядовать[4], пьянствовать – а только кто где живет…

            Только на ночь приходят? Не сходки ли хлыстов? А земский и сам принадлежал к которой нибудь из этих…

_______________

Сухово-Кобылин, Александр Васильевич

[1] Помещикам Сухово-Кобылиным принадлежало имение «Новое» в Мологском уезде, автор мог встречаться с писателем А. В. Сухово-Кобылиным или с его отцом В. А. Сухово-Кобылиным.

[2] Ночь д. Бурдýкова (На полях рукописи автор помечает время и место написания текста).

[3] В ркп. пропуск, оставлено место.

[4] Так в ркп.