23 июля отправился я из Голенищева в село Васѝльково, названное так, по объяснению дьякона, по имени какого-то князя, которому оно принадлежало. Не Васильку ли, брату Юрия Всеволодовича, погибшему вместе с ним в Ситской битве? Конечно такая древность едва ли может быть доказана, однако считаю нелишним сказать, что здешний угол Мышкинского уезда имеет некоторые предания, имеет и некоторые остатки старины. Даже около господского дома в Голенищеве есть место, на котором, по мнению крестьян, зарыт в старину огромный клад, поводом к этому служит глухой звук отдающийся от земли, когда по ней идут, будто какая-то пустота существует под землею. Самая природа в здешнем краю живописнее: есть рощицы, порядочные холмы, речка Корожична с крутыми и под час очень красивыми берегами, – я очень доволен, что здешние места остаются мне на загладку. И еще более буду я доволен, если хоть здесь разъезды приведут меня к чему-нибудь положительному…

            Лесов в Мышкинском уезде нет почти вовсе, но все свидетельствует, что здесь некогда существовали дивные леса. Дуб ныне редкое явление где-нибудь в саду, жиденький, словно тепличный воспитанник какого-нибудь экзотического растения. А Аргун показал мне два весьма больших шкафа, сделанные из цельного дуба, огромный пень которого случайно, бредя рыбу, вытащили против их дому из Корожичны. По словам их, с этого бревна снято было обгнившего дерева столько же, чтó стало бы еще на 2 шкафа.

            Из Василькова проехал я в сельцо Банево-Преображенское гг. Сысосевых, с которыми и побеседовал с полчаса. Сельцо красивенькое.

            Отсюда я переехал в сельцо Алексино Мышкинского исправника г. Бартлеманова. Здесь меня опять удержали. По этой-то причине я весьма неохотно являюсь к помещикам и отказами видеться с некоторыми произвел то, что один из помещиков, именно г. Травин, письменно просил предводителя об уведомлении, какой Артемьев приезжал в его (Травина) деревни, спрашивал и записывал число дворов, крестьян, их промыслы и проч., и не имел ли этот Артемьев каких нибудь разговоров с крестьянами возмутительных… Каково!.. К сожалению, еще и доселе я не был в именьи предводителя, а он, говорят, хочет показать мне письмо Травина… Действительно наши разспросы кажутся странными не для одних крестьян: это «наличное народонаселение» озадачивает и образованные умы… Когда разсказываешь или показываешь, что экспедиция должна перебрать все ревизское население губернии по семействам и возрастам, то все единогласно утверждают: верно будет новое положение о рекрутской повинности… Нечего греха таить, и я сам думаю, что такие таблицы могут повести к более точному распределению рекрутчины.

            Алексино, как и Банево, стоит на Корожичне, местоположение последнего очень живописно. Невдалеке от барского дома, в Алексине, на долинке, образуемой изгибом речки, есть высокий курган, поросший елями. Названия он не имеет, но место, на котором он стоит, именуется «городищем»[1] Ближайшее разсмотрение кургана показало, что он не насыпной, а естественный, образованный изменчивым течением речки. Это собственно возвышенный мыс берега, имеющего довольно правильную полукруглую форму вала. Может быть это сходство с укреплением крепостным и дало повод наименованию этого места «городищем». Может быть и то, что на этом месте когда-нибудь и существовало городище, но река подмыла его – и осталось одно предание. В пользу последняго предположения говорит то, что и доселе в Иванов день (24 июня) крестьяне любят гулять на курган.

            Окончивши обозрение ближайших деревень, я опять заехал к Исправнику и во время чаепития услыхал от него такой вопрос:

            – А много нашли вы раскольников?

            – Помилуйте, – отвечал я, – разве мое дело искать их, это дело ваше… я, если б и хотел, то не знаю где и по каким признакам отыскивать их…

            Вопрос был сделан так просто и так неожиданно, что едва не смутил меня. Я даже и теперь не знаю чтó подумать о причине его. Исправник человек очень не глупый и, кажется, с бухты-барахты не сделает такого вопроса. Нет, именно в наших разъездах подозревают цель иную, а не ту, которая объявлена печатно и письменно. Впрочем Исправник очень долго разсказывал о раскольниках во Трощееве и окрестных с ним деревнях, которые он признает совершенно раскольничими. Он сваливает беду на потворство священников, которые из денег готовы признать и азианца православным. Поди-вот, слушай, а священник вечно жалуется на продажность земской полиции!.. Он говорил также, что все крестьяне Красильниковой и Смагиной держатся хлыстовщины или наклонны к ней, и что еще в недавнее время он (т. е. Исправник) ездил в деревню Туворову, где, по донесению, должна была собраться толпа сектантов для совершения своих обрядов…

            И в самом деле, как ожидать совершенного искоренения, когда и доселе между тамошними крестьянами живет старый записной скопец Иван Долбилов-Куликов? При том скопчество в Ярославской губернии существует издавна, чуть ли не с первых пор основания этой секты. Перебирая старые бумаги архива церковного в селе Архангельском, я нашел между ними указ Консистории 1772 г. сентября 25, которым предписывалось разыскать ходившего по Ростовской Епархии «под видом нищего, человека Орловского уезду, именем Кондратея, а чей сын и которого помещика, села или деревни, не известно…» – Этот «Кондратей, что б не иметь с женами сожития, вырезывал тайные уды…» На вопрос мой: есть ли раскольники в Мышкине? Исправник прямо указал на жену старшего Орешникова.

            От Исправника поехал я ночью и проклял все рытвины, кочки и косогоры, терзавшие бока мои на переезде из Алексина в село Жданово, куда я прибыл ровно в 12-ть часов ночи и остановился в вотчинном правлении г. Лихачева.

______________________

[1] Подобный курган, образованный течением Сутки и другой речки, есть около села Шестихина (прим. автора).