Сопричастной с миром литературы оказалась и судьба сестры Ольги Валериановны Палей – Любовь Валериановны Головиной, которая была дружна с Федором Михайловичем Достоевским. Об обстоятельствах встречи с великим русским писателем и дальнейших взаимоотношениях она в 1920 г. рассказала сотруднику Петроградского Дома литераторов Е.П. Летковой-Султановой, которая записала этот рассказ. Эти воспоминания были опубликованы в 1932 г. Е.П. Леткова-Султанова писала: «По словом Л. В. Г-ной, она познакомилась с Достоевским «в середине сентября 1875 года», когда она по совету С. П. Боткина, известного профессора Военно-медицинской академии, «начала лечиться у д-ра Симонова сгущенным воздухом». «Надо было сидеть два часа под колоколом с герметически закрытой дверью, — пишет Л. В. Г-на. — На первом же сеансе я начала оглядывать всех с нами находящихся и увидела рядом со мною, с правой стороны, человека с очень бледным, т. е. желтым, лицом, очень болезненным; он сидел, согнувшись в кресле, с «Русским вестником» в руках, и как бы весь ушел в интересное чтение, не обращая никакого внимания на окружающих. Когда машина загудела очень шумно и дверь закрылась так, что уже ее никакими силами нельзя было открыть, мой сосед справа, не меняя своего положения в кресле, повернул немного голову в мою сторону и, глядя на меня через стекла очков или пенснэ (не помню), сказал мне не без иронии:

            — Сударыня. Я слышу, что вы очень нервны, за вас все волнуются… так я должен вам сказать, что я эпилептик, что припадки падучей у меня очень часты…

            И он так сильно закашлялся, что я с минуту не могла ничего ответить ему; потом, нако- нец, сказала:

            — Ну, бог даст, ничего с вами не будет, и, во всяком случае, можно ли говорить о каком-то испуге и как это может отразиться на мне… Скажите лучше, чем и как вам помочь, если «это» случится…

            Он приподнялся, сложил книгу и громко, совсем другим голосом сказал, осматривая ме- ня с головы до ног:

            — Ах, вот вы какая».

            Далее Л. В. Г-на рассказывает, как на следующем сеансе она неожиданно узнала, что ее собеседник – Ф.М. Достоевский. Постепенно от сеанса к сеансу беседы их становились все более оживленными, а отношения дружескими. Однажды Л. В. предложила: «Пой- демте ко мне пить чай. … И он пришел. И стал приходить ежедневно; а когда он читал где-нибудь, то я обязательно должна была ехать туда и сидеть в первом ряду. Ко мне он при- ходил всегда с какой-нибудь книгой и читал вслух. Так он прочел мне «Анну Каренину», делал свои замечания, обращая внимание на то или другое выражение Толстого. «Каждый писатель, — говорил он, — вводит в литературу не только свои выражения, но и свои слова».

            Обыкновенно чтение его кончалось сильным приступом кашля, и я отнимала у него книгу. Я больше любила слушать его рассказы; с искренним интересом следила я за каж- дым его словом. Помню, как он говорил, что его раздражительность дома доходит до того, что он не может работать. Помню, как он рассказал мне про студенческие кружки, про тот день, когда его арестовали; помню, как настойчиво просил познакомить его с моими роди- телями, говоря, что это очень важно для познания меня… В 1876 г. он уехал лечиться в Эмс, и мы решили переписываться. Переписка установилась дружеская, но грустная…»

            Такова история знакомства Л. В. Г-ной с Ф. М. Достоевским. Приложенное к этому пояснению письмо Ф. М. Достоевского из Эмса, по свидетельству Е. Летковой, было куп- лено для «Летописи» Дома литераторов, но, однако, вскоре по просьбе Л. В. Г-ной возвра- щено ей обратно как «единственное оставшееся у нее от переписки с Достоевским и кото- рое она до сих пор хранила как святыню».

            «Я сочувствовала ей: таких писем не продают (даже во время голода), — пишет Леткова, — и я сейчас же пошла в редакцию «Летописи», взяла письмо и отдала его Г-ной».

            Впоследствии литературоведы документально подтвердили факт знакомства Достоевского с Л.В. Головиной в феврале 1875 года (с 6 по 13 февраля ст. ст.), а не в середине сентября, как писала Л. В. Головина.

            Исследователям творчества Федора Михайловича удалось найти копию одного из писем, о которых упоминает в своих воспоминаниях Е.П. Леткова-Султанова. Впервые оно было опубликовано в №4 журнала «Русская литература» в 1961 году. По мнению литературоведа И. Битюговой, «Л. В. Головина предстает перед Достоевским, как можно заключить из письма, преимущественно в сфере семейной. Как симпатичные ему положительные качества адресатки Достоевский подчеркивает то, что она «прекрасная мать» и любит свою Малороссию, любит «и семью, и дом, и родину, и стало быть… патриотка».[1]

            Любовь Валериановна, как и ее дочери, Ольга и Мария, являлись горячими поклонниками Григория Распутина. Этот факт отражается в мемуарной литературе, в романе Валентина Пикуля «Нечистая сила». В 1931 г. она приступила к написанию мемуаров о Григории Распутине, завершила которые только в 1960-е годы[2].

            Семья Карновичей, пусть и очень отдаленно, состояла в родственных отношениях с семьей Михаила Юрьевича Лермонтова. Дочь Степана Ефимовича Карновича, Феодосья Степановна, была замужем за дворянином Николаем Васильевичем Постниковым. Его отцом являлся Василий Кириллович Постников, сестра которого – Феодосия Кирилловна — была замужем за костромским дворянином Юрием Матвеевичем Лермонтовым (1730 г.р.). У него был двоюродный брат Юрий Петрович Лермонтов (1722-1778), который являлся прадедом великого русского поэта Михаила Юрьевича Лермонтова. Именно он продал костромское имение и переехал в Тульскую губернию.

            Кроме того, же упоминавшийся Юрий Матвеевич Лермонтов имел сестру Елизавету Матвеевну, вышедшею замуж за Никиту Васильевича Баскакова. Их дочь, Марфа Никитична Салькова (ур. Баскакова), является прапрабабушкой по материнской линии известному советскому писателю Аркадию Петровичу Гайдару (1904-1941). Женой его сына, Тимура Аркадьевича Гайдара (1926-1999), являлась дочь известного уральского писателя-сказочника Павла Бажова Ариадна Павловна. Их сын – Егор Тимурович (1956-2009) — являлся и.о. Председателя Правительства Российской Федерации в 1992 г. именно под его руководством осуществлялся переход России к рыночной экономике.

            Таковы некоторые факты истории семьи Карновичей, представляющие, на наш взгляд, интерес для ярославского литературного краеведения.

____________________________

[1] Режим доступа: http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0620.shtml

[2] (Memoires de Mounia Golovine 1905–1920. St. Petersbourg — Raspoutine la Sibirie — la Revolution — la Exil. Avant-propos de la comtesse Olga N. Kreutz. Paris 1995. Перевод: Мемуары Муни Головиной 1905–1920. Санкт-Петербург — Распутин — Сибирь — Революция — Изгнание. Предисловие графини Ольги Крейц).